Неточные совпадения
Шестнадцать часов дня надо было занять чем-нибудь, так как они жили за границей на совершенной свободе, вне того круга
условий общественной
жизни, который занимал время в Петербурге.
Одна выгода этой городской
жизни была та, что ссор здесь в городе между ними никогда не было. Оттого ли, что
условия городские другие, или оттого, что они оба стали осторожнее и благоразумнее в этом отношении, в Москве у них не было ссор из-за ревности, которых они так боялись, переезжая в город.
Утро было прекрасное: опрятные, веселые дома с садиками, вид краснолицых, красноруких, налитых пивом, весело работающих немецких служанок и яркое солнце веселили сердце; но чем ближе они подходили к водам, тем чаще встречались больные, и вид их казался еще плачевнее среди обычных
условий благоустроенной немецкой
жизни.
Всю эту ночь и утро Левин жил совершенно бессознательно и чувствовал себя совершенно изъятым из
условий материальной
жизни.
Вся
жизнь ее, все желания, надежды были сосредоточены на одном этом непонятном еще для нее человеке, с которым связывало ее какое-то еще более непонятное, чем сам человек, то сближающее, то отталкивающее чувство, а вместе с тем она продолжала жить в
условиях прежней
жизни.
Помещик, очевидно, говорил свою собственную мысль, что так редко бывает, и мысль, к которой он приведен был не желанием занять чем-нибудь праздный ум, а мысль, которая выросла из
условий его
жизни, которую он высидел в своем деревенском уединении и со всех сторон обдумал.
Она знала вперед, что помощь религии возможна только под
условием отречения от того, что составляло для нее весь смысл
жизни.
Вронский и Анна всё в тех же
условиях, всё так же не принимая никаких мер для развода, прожили всё лето и часть осени в деревне. Было между ними решено, что они никуда не поедут; но оба чувствовали, чем долее они жили одни, в особенности осенью и без гостей, что они не выдержат этой
жизни и что придется изменить ее.
Условий света свергнув бремя,
Как он, отстав от суеты,
С ним подружился я в то время.
Мне нравились его черты,
Мечтам невольная преданность,
Неподражательная странность
И резкий, охлажденный ум.
Я был озлоблен, он угрюм;
Страстей игру мы знали оба;
Томила
жизнь обоих нас;
В обоих сердца жар угас;
Обоих ожидала злоба
Слепой Фортуны и людей
На самом утре наших дней.
Одним из
условий воспитания и счастливой
жизни человека Руссо считал физический труд.] прав.
Самгин начал рассказывать о беженцах-евреях и, полагаясь на свое не очень богатое воображение, об
условиях их
жизни в холодных дачах, с детями, стариками, без хлеба. Вспомнил старика с красными глазами, дряхлого старика, который молча пытался и не мог поднять бессильную руку свою. Он тотчас же заметил, что его перестают слушать, это принудило его повысить тон речи, но через минуту-две человек с волосами дьякона, гулко крякнув, заявил...
— Революционер — тоже полезен, если он не дурак. Даже — если глуп, и тогда полезен, по причине уродливых
условий русской
жизни. Мы вот все больше производим товаров, а покупателя — нет, хотя он потенциально существует в количестве ста миллионов. По спичке в день — сто миллионов спичек, по гвоздю — сто миллионов гвоздей.
Социалистов выкармливают на эту роль, они и разговаривают публично о расширении
условий для еды, питья, семейной
жизни.
У них есть свой, издревле налаженный распорядок
жизни; их предрассудки — это старые истины, живучесть которых оправдана
условиями быта, непосредственной близостью к темной деревне.
«Нет, люди здесь проще, ближе к простому, реальному смыслу
жизни. Здесь нет Лютовых, Кутузовых, нет философствующих разбойников вроде Бердникова, Попова. Здесь и социалисты — люди здравомыслящие, их задача сводится к реальному делу: препятствовать ухудшению
условий труда рабочих».
— А я что же говорю? Я только это и твержу. Я решительно не знаю, для чего
жизнь так коротка. Чтоб не наскучить, конечно, ибо
жизнь есть тоже художественное произведение самого творца, в окончательной и безукоризненной форме пушкинского стихотворения. Краткость есть первое
условие художественности. Но если кому не скучно, тем бы и дать пожить подольше.
Нельзя было Китаю жить долее, как он жил до сих пор. Он не шел, не двигался, а только конвульсивно дышал, пав под бременем своего истощения. Нет единства и целости, нет
условий органической государственной
жизни, необходимой для движения такого огромного целого. Политическое начало не скрепляет народа в одно нераздельное тело, присутствие религии не согревает тела внутри.
После развратной, роскошной и изнеженной
жизни последних шести лет в городе и двух месяцев в остроге с уголовными
жизнь теперь с политическими, несмотря на всю тяжесть
условий, в которых они находились, казалась Катюше очень хорошей.
Что же мы делаем? Мы хватаем такого одного случайно попавшегося нам мальчика, зная очень хорошо, что тысячи таких остаются не пойманными, и сажаем его в тюрьму, в
условия совершенной праздности или самого нездорового и бессмысленного труда, в сообщество таких же, как и он, ослабевших и запутавшихся в
жизни людей, а потом ссылаем его на казенный счет в сообщество самых развращенных людей из Московской губернии в Иркутскую.
Он боялся, чтобы под влиянием тех тяжелых и развращающих
условий, в которых она находилась во время переезда, она не впала бы вновь в то прежнее состояние разлада самой с собой и отчаянности в
жизни, в котором она раздражалась против него и усиленно курила и пила вино, чтобы забыться.
В тюрьме у него сделалась чахотка, и теперь, в тех
условиях, в которых он находился, ему, очевидно, оставалось едва несколько месяцев
жизни, и он знал это и не раскаивался в том, что он делал, а говорил, что, если бы у него была другая
жизнь, он ее употребил бы на то же самое — на разрушение того порядка вещей, при котором возможно было то, что он видел.
Старшина с торжественным видом нес лист. Он подошел к председателю и подал его. Председатель прочел и, видимо, удивленный, развел руками и обратился к товарищам, совещаясь. Председатель был удивлен тем, что присяжные, оговорив первое
условие: «без умысла ограбления», не оговорили второго: «без намерения лишить
жизни». Выходило по решению присяжных, что Маслова не воровала, не грабила, а вместе с тем отравила человека без всякой видимой цели.
То, что в продолжение этих трех месяцев видел Нехлюдов, представлялось ему в следующем виде: из всех живущих на воле людей посредством суда и администрации отбирались самые нервные, горячие, возбудимые, даровитые и сильные и менее, чем другие, хитрые и осторожные люди, и люди эти, никак не более виновные или опасные для общества, чем те, которые оставались на воле, во-первых, запирались в тюрьмы, этапы, каторги, где и содержались месяцами и годами в полной праздности, материальной обеспеченности и в удалении от природы, семьи, труда, т. е. вне всех
условий естественной и нравственной
жизни человеческой.
Когда, перед сватовством, жениху захотелось хоть издали взглянуть на будущую подругу своей
жизни, это позволили ему сделать только в виде исключительной милости, и то при таких
условиях: жениха заперли в комнату, и он мог видеть невесту только в замочную скважину.
Экономика лишь необходимое
условие и средство человеческой
жизни, но не цель ее, не высшая ценность и не определяющая причина.
Было уже выяснено, что экономика относится к средствам, а не целям
жизни, и что экономический материализм основан на смешении
условий с порождением ею причиной и целью.
Здешние китайцы в большинстве случаев разные бродяги, проведшие
жизнь в грабежах и разбоях. Любители легкой наживы, они предавались курению опиума и азартным играм, во время которых дело часто доходило до кровопролития. Весь беспокойный, порочный элемент китайского населения Уссурийского края избрал низовья Бикина своим постоянным местопребыванием. Здесь по островам, в лабиринте потоков, в юртах из корья, построенных по туземному образцу, они находили
условия, весьма удобные для своего существования.
Но, m-r Бьюмонт, при
условиях нашей
жизни, при наших понятиях и нравах нельзя желать для девушки того знания будничных отношений, о котором мы говорим, что без него, в большей части случаев, девушка рискует сделать неосновательный выбор.
Бедная квартира поведет к предложению невыгодных
условий гувернантке; без почтенности и видимой хорошей семейной
жизни рекомендующего лица не будут иметь выгодного мнения о рекомендуемой девушке.
Отец мой провел лет двенадцать за границей, брат его — еще дольше; они хотели устроить какую-то
жизнь на иностранный манер без больших трат и с сохранением всех русских удобств.
Жизнь не устроивалась, оттого ли, что они не умели сладить, оттого ли, что помещичья натура брала верх над иностранными привычками? Хозяйство было общее, именье нераздельное, огромная дворня заселяла нижний этаж, все
условия беспорядка, стало быть, были налицо.
Но в
условиях падшего мира он отяжелевает, притягивается вниз, подчиняется необходимому заказу, он создает не новую
жизнь, а культурные продукты большего или меньшего совершенства.
Через несколько номеров журнала оказалось, что в таком эклектическом виде «Новый путь» дальше существовать не может, и был создан новый журнал «Вопросы
жизни», просуществовавший всего один год в трудных
условиях начинающейся революции.
Я всю
жизнь и при всех
условиях читал романы и драмы.
Испорченный наследственным барством и эгоизмом философа и писателя, дорожащего прежде всего благоприятными
условиями для своего умственного творчества и писательства, я мало делал по сравнению с этими людьми для осуществления праведной
жизни, но в глубине своего сердца я мечтал о том же, о чем и они.
Слабохарактерный, спившийся, погибавший, он как бы раздваивался в своем произведении: себя он вывел в лице доктора, мрачного меланхолика, страдающего запоем, безнадежно загубленного уже мраком окружающих
условий, но благословляющего своего молодого друга Светлова на новую
жизнь и борьбу.
Порой я прикидывал поступки и разговоры книжных героев к
условиям окружавшей меня
жизни и находил, что никто и никогда так не говорит и не поступает.
Ко всему этому нужно прибавить еще одно благоприятное
условие, именно, что ни Зауралье, населенное наполовину башкирами, наполовину государственными крестьянами, ни степь, ни казачьи земли совсем не знали крепостного права, и экономическая
жизнь громадного края шла и развивалась вполне естественным путем, минуя всякую опеку и вмешательство.
Вот как выражает Белинский свою социальную утопию, свою новую веру: «И настанет время, — я горячо верю этому, настанет время, когда никого не будут жечь, никому не будут рубить головы, когда преступник, как милости и спасения, будет молить себе конца, и не будет ему казни, но
жизнь останется ему в казнь, как теперь смерть; когда не будет бессмысленных форм и обрядов, не будет договоров и
условий на чувства, не будет долга и обязанностей, и воля будет уступать не воле, а одной любви; когда не будет мужей и жен, а будут любовники и любовницы, и когда любовница придет к любовнику и скажет: „я люблю другого“, любовник ответит: „я не могу быть счастлив без тебя, я буду страдать всю
жизнь, но ступай к тому, кого ты любишь“, и не примет ее жертвы, если по великодушию она захочет остаться с ним, но, подобно Богу, скажет ей: хочу милости, а не жертв…
Католичество должно было бы уже погибнуть, если верить в неотвратимую историческую необходимость и социальную закономерность, в вечное приспособление
жизни к новым
условиям.
Подмена же веры знанием в данных
условиях мира есть отказ от свободного выбора, есть трусость перед опасностью, перед проблематическим, предпочтение гарантированного и безопасного, т. е.
жизнь под принуждением данной природной действительности.
Медицина не в силах задержать рокового вымирания, но, быть может, врачам удастся изучить
условия, при которых наше вмешательство в
жизнь этого народа могло бы принести ему наименее вреда.
Жизненность и процветание колонии зависят не от запрещений или приказов, а от наличности
условий, которые гарантируют покойную и обеспеченную
жизнь если не самим ссыльным, то хотя их детям и внукам.]
Во-вторых, на ссыльном острове, при исключительном строе
жизни, эти цифры имеют совсем не то значение, что при обыкновенных
условиях в Череповецком или Московском уезде.
Если
жизнь возникла и течет не обычным естественным порядком, а искусственно, и если рост ее зависит не столько от естественных и экономических
условий, сколько от теорий и произвола отдельных лиц, то подобные случайности подчиняют ее себе существенно и неизбежно и становятся для этой искусственной
жизни как бы законами.
В ответ можно бы указать на несколько причин, которые при обычных
условиях располагают к правильной, оседлой, зажиточной
жизни.
Сравнительно с однородными русскими цифрами [В Череповецком уезде 37,3, в Тамбовском около 39 %.] она мала, для ссыльной же колонии, где семейная
жизнь находится в таких неблагоприятных
условиях, она высока.
Виноваты ли в этом естественные
условия, которые на первых же норах встретили крестьян так сурово и недружелюбно, или же всё дело испортили неумелость и неряшливость чиновников, решить трудно, так как опыт был непродолжителен, и к тому же еще приходилось производить эксперимент над людьми, по-видимому, неусидчивыми, приобревшими в своих долгих скитаниях по Сибири вкус к кочевой
жизни.
Побеги строго запрещены и уже не поощряются начальством, но
условия местной тюремной
жизни, надзора и каторжных работ, да и самый характер местности таковы, что в громадном большинстве случаев помешать побегу бывает невозможно.
Тут резко нарушается идея равномерности наказания, но этот беспорядок находит себе оправдание в тех
условиях, из которых сложилась
жизнь колонии, и к тому же он легко устраним: стоит только перевести из тюрьмы в избы остальных арестантов.
Наоборот, он был отличный практик-помещик, всю
жизнь превосходно ладивший с крепостными отношениями, а теперь, когда эта «неволя» была уничтожена, сумевший хорошо приноровиться и к новым
условиям.